Затопленные шахты, отравленная вода: к чему ведет экологический кризис на Донбассе и Криворожье

Донбасс как зона экологического бедствия. С каждым потерянным из-за войны годом регион все больше меняется. На земле — мины, под землей — засоленные шахтные воды, которые не откачиваются и отравляют поверхностную и подземную воду. Пустоты заполняются и ежегодно ситуация становится все более критической, а катастрофа — неизбежной. Но проблема накопления шахтных вод касается не только Донбасса, но и Криворожья.

В статье «Новости Донбасса» и «Первого Криворожского» читайте, возможно ли внедрить проекты деминерализации шахтных вод после войны, реальны ли они и почему до сих пор не были внедрены, а также об опыте строительства водопровода для шахтных вод на Криворожье и почему экоэксперты считают это решение противоречащим интересам окружающей среды и общества.

Водопровод для шахтных вод в Кривом Роге: амбициозное «решение», которое не устраняет главную угрозу

После подрыва Каховской ГЭС почти миллион жителей Кривого Рога и района остались без основного источника водоснабжения, а еще дополнительно в городе обострилась проблема шахтных вод, которые после разбавления сточными и другими водами превращаются в обратные и сбрасываются в реку Ингулец. Правительство реализовало масштабные миллионные проекты строительства магистральных водопроводов для водоснабжения города и для сброса шахтных вод. Но несмотря на громкие заявления чиновников, экологическая угроза для региона сохраняется — из-за неупорядоченного сброса шахтных вод.

Скорость вместо комплексного решения: что предшествовало строительству водопровода для шахтных вод

В первые месяцы после уничтожения Каховской ГЭС для преодоления кризиса с водой в Криворожском районе решили перенаправить воду из рек Саксагань и Ингулец в Южное водохранилище, что временно решило проблему водоснабжения, но не качества самой воды, которую получали жители города и района. Это были промежуточные решения, чтобы Государственное агентство восстановления и развития инфраструктуры Украины смогло закончить строительство четырех ниток магистрального водопровода Ингулец — Южное водохранилище, который запустили на полную мощность уже 12 августа 2024 года.

Ранее редакция «Первого Криворожского» писала о резервных каналах наполнения Южного водохранилища и последствиях для окружающей среды после их использования.

Александр Коломийцев, руководитель службы восстановления и развития инфраструктуры Днепропетровской области, рассказал, что магистральный водопровод — крупнейший инфраструктурный проект за годы независимости Украины. Построили его за 11 месяцев, это строительство Коломийцев назвал «рекордным». Его начали в июле 2023 года на основании Постановления Кабинета Министров Украины №566. Уже в сентябре прошлого года запустили четыре трубы диаметром 1200 и 1000 мм, которые качают 400 тысяч кубических метров воды в сутки в Южное водохранилище.

Но после запуска возникла проблема: в межсезонье происходит сброс загрязненных вод из пруда в балке Свистунова — именно вблизи забора питьевой воды. Чтобы избежать остановок в водоснабжении, срочно построили еще одно сооружение, которое отводит эти воды ниже по течению. Такое решение предложила Счетная палата, хотя, по закону, она не имеет полномочий инициировать инфраструктурные проекты.

«Ни одна техногенная комиссия не признавала необходимости этого объекта как средства ликвидации последствий катастрофы на Каховской ГЭС. То есть строительство водопровода для сброса шахтных вод не было частью официального плана реагирования на чрезвычайную ситуацию.

Также строительство этого водопровода не прошло обязательной оценки воздействия на окружающую среду, как того требует закон. Его не согласовали ни Министерство защиты окружающей среды и природных ресурсов Украины, ни Госводагентство. Более того, есть официальные предостережения от профильных ведомств, что перенос водосброса не является эффективным решением», — говорит Василина Никульникова, председатель общественной организации «Межрегиональное бюро экологической защиты».

Но несмотря на все это, проект реализовали — вопреки закону и, по мнению экспертов, похоже, вопреки интересам окружающей среды и общества.

Читайте также: Строительство водопровода для сброса шахтных вод из криворожской Балки Свистунова: достижение или источник экологических рисков

«Мы быстро за два месяца построили сооружение, которое позволяет не перекрывать забор воды. 700 тысяч жителей не почувствуют изменений в кранах», — заявил во время презентации водопровода для сброса шахтных вод из Балки Свистунова в бассейн реки Ингулец в январе этого года Александр Коломийцев.

Ранее редакция нашего сайта писала, что проектирование и строительство водопровода выполняются в соответствии с Постановлением Кабинета Министров Украины от 6 июня 2023 года №566 о ликвидации последствий после уничтожения оккупантами Каховской ГЭС. Общая стоимость проектирования и работ — 457 миллионов 220 тысяч гривен.


Следует отметить, что уже в 2025 году прокуратура сообщила о подозрении пяти участникам группы, которые присвоили более 240 миллионов гривен государственных средств, выделенных на строительство именно четырех ветвей магистрального водопровода для Кривого Рога после подрыва Каховской ГЭС. Среди подозреваемых — владелец и представитель одной из крупнейших дорожно-строительных компаний Украины, а также инженерно-технические работники подконтрольных предприятий. В ответ на это компания «Автомагистраль-Юг», которая строила этот водопровод, опровергла обвинения в хищении и сообщает о задолженности от государства в размере более полумиллиарда гривен за строительство этого же водопровода.

Вода есть, но также есть вопросы к ее качеству

Вице-премьер-министр по восстановлению Украины — министр развития общин и территорий Украины Алексей Кулеба заявил во время встречи с журналистами в январе этого года:

«Проблема снабжения питьевой водой в Кривом Роге решена, несмотря на сезонные трудности».

Впрочем, ключевой вопрос не в количестве воды, а в ее качестве. Но об этом чиновники и должностные лица почти не упоминали во время январской презентации водопровода для шахтных вод.

Напомним, что в августе 2024 года во время визита представителей Министерства защиты окружающей среды и природных ресурсов Украины в городе рассматривалась возможность реконструкции аварийной плотины в балке Свистунова.

Это решение, то есть строительство водопровода, действительно позволило избежать критической ситуации, но не решило первопричину: многолетнее игнорирование проблемы. Вместо того, чтобы очищать эти воды или переходить на замкнутые циклы водопользования, горнодобывающие предприятия продолжают сбрасывать их в природные водоемы.

«Государственное агентство водных ресурсов предупреждало реализаторов проекта строительства этого водопровода о том, что нельзя этого делать, потому что перенос водоотведения не решит проблему реки Ингулец.

Ведь на левом берегу реки Ингулец расположены техногенные объекты, принадлежащие и Южному ГОК, Государственному предприятию “Кривбассшахтозакрытие”, и предприятию “АрселорМиттал Кривой Рог”, такие как хвостохранилище, отвалы, пруд-накопитель шахтных вод, все не гидроизолированы, то есть у нас полностью происходит разрушение левого берега реки Ингулец, происходит инфильтрация.

Научно-исследовательский горнорудный институт КНУ установил, что через береговую линию ежегодно попадает более 2,5 миллионов кубометров высокоминерализованной воды, которая фильтруется через грунтовые воды, через почву как раз из этих техногенных объектов и выходит перед местом водозабора. Поэтому просто перенести водовыпуск — это неправильное решение. Но, к большому сожалению, письмо Госводного агентства не принято во внимание», — объясняет экоэксперт Василина Никульникова.

Общественная организация «Межрегиональное бюро экологической защиты» оспаривает законность проекта в суде. Иск в Окружной административный суд Киева подан, ответчик — Кабинет Министров. Василина объяснила, что они не просто требуют отмены решения, они призывают перераспределить выделенные средства на настоящие природоохранные мероприятия: реальную очистку шахтных вод, модернизацию прудов-накопителей, реконструкцию хвостохранилищ.

План управления шахтными водами есть, но реализовали ли его

20 декабря 2021 года правительство Украины утвердило План управления шахтными водами Кривбасса (№1802-р). Тогда документ был принят с соблюдением требований стратегического экологического законодательства, с проведением процедуры стратегической экологической оценки (СЭО). Общественность имела возможность внести замечания и предложения, большинство из которых учтены частично.

Среди ключевых мероприятий плана — разработка альтернативной схемы обращения с шахтными водами.

«Нынешняя схема, введенная еще в 1970-х, не соответствует действующему законодательству, не основана на природоохранных принципах и не предусмотрена никакими нормативными актами», — объясняет Василина Никульникова.

Перед принятием плана управления шахтными водами в Кривом Роге Министерство экономики Украины и Министерство экологии и природных ресурсов (тогдашнее название нынешнего Министерства защиты окружающей среды) издали совместный приказ об улучшении состояния реки Ингулец и организации обращения с шахтными водами.

«Этот документ — совместный приказ №1622/405 от 2017 года. В нем, в частности, был предусмотрен учет первого требования заинтересованной общественности — обязательное проведение оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС). Именно в декабре 2017 года вступил в силу Закон Украины “Об оценке воздействия на окружающую среду”.

Мы надеялись, что новый инструмент — закон об ОВОС — позволит по-настоящему оценить предложенные учеными, чиновниками и бизнесом меры по управлению шахтными водами.

Но эта оценка в отношении ГП “Кривбасшахтозакрытие” проводилась трижды. Дважды предприятию отказывали в выдаче положительного заключения ОВОС. Третья процедура до сих пор не завершена», — говорит Василина.

Как известно, первой и главной причиной отказов было то, что предприятие не предложило ни одной альтернативной схемы. Предприятие «Кривбасшахтозакрытие» пыталось легализовать устаревшую систему, которая функционирует еще с 1970-х годов: накопление шахтных вод в пруду-накопителе, разбавление их водами из Карачуновского водохранилища и сброс в реку Ингулец.

Но эта схема негативно влияет на экосистему реки Ингулец. Из-за регулярных сбросов сначала обратных вод, а затем — технически более чистой воды из Днепра происходит постоянное водозамещение. В результате река утратила свою естественную способность к самовосстановлению.


Отметим, что в правительственных документах — постановлении об утверждении плана управления шахтными водами и соответствующих приказах — везде фигурирует формулировка «пруд-накопитель шахтных вод». Но на самом деле туда ежегодно сбрасывают так называемые обратные воды.

Это признает даже правительство, поскольку ежегодно принимается отдельное распоряжение Кабмина о сбросе не шахтных вод, а именно обратных вод. А обратными они считаются потому, что в них, кроме шахтных, содержатся:

• сточные и дренажные воды города Кривого Рога;
• техногенные примеси — остатки взрывчатых веществ, пыль от горных работ в шахтах и т. п.

«На сегодня ни приказ Минэкологии и Минэкономики от 2017 года, ни распоряжение Кабинета Министров по управлению шахтными водами Криворожья не выполнены.

Причина — не только в бизнесе. Бизнес, особенно в военное время, сокращает расходы на природоохранные мероприятия, поскольку считает их не приносящими прибыли. Однако наибольшее беспокойство вызывает бездействие государства, а именно: Министерства защиты окружающей среды, Министерства экономики и Фонда госимущества, которые не принимают никаких реальных мер для выполнения ранее принятых решений», — говорит экоэксперт Василина Никульникова, председатель общественной организации «Межрегиональное бюро экологической защиты».

Шахтные воды на Донбассе: смертельная опасность или альтернатива нехватке воды?

Донбасс как зона экологического бедствия. С каждым потерянным из-за войны годом регион все больше меняется. На земле мины, под землей засоленные шахтные воды, которые не откачиваются и отравляют поверхностную и подземную воду. Пустоты заполняются и ежегодно ситуация становится все более критичной, а катастрофа неотвратимой. Но проблема накопления шахтных вод касается не только Донбасса, но и Криворожья. В статье «Новостей Донбасса» читайте, возможно ли внедрить проекты деминерализации шахтных вод после войны, реальны ли они и почему до сих пор их не применяли, а также какие решения уже существуют в Кривом Роге.

С каждым годом Донбасс становится все более экологически разорванным

До начала российской агрессии в Донецкой и Луганской областях работало более 120 шахт. Большинство угольных предприятий оказались в оккупации еще 11 лет назад. Так называемые местные власти, подконтрольные РФ, постоянно отчитываются о ликвидации якобы нерентабельных шахт. На захваченной части Донецкой и уже почти в 100% оккупированной Луганской областях работают единичные угольные предприятия. Все остальные закрыты. Воду там не откачивают.



Например, в поселке Измайловка, который РФ оккупировала осенью 2024 года, есть искусственные пруды, куда сбрасывали воду из местных шахт. По сообщениям источников «Новостей Донбасса», сейчас эти водоемы почти высохли. В то время как городам грозят подтопления, в регионе острый дефицит воды.

«Вопрос не только в усложнении условий за счет подъема уровня загрязненных шахтных подземных вод, уменьшения прочности пород, активизации утечки метана. До 60 городов и сел Донбасса находятся над шахтными выработками. Происходит оседание поверхности. Более активно стали проявляться техногенные землетрясения. Значительное количество изменений становятся необратимыми. Уже не будет возможности составить систему управления уровнями подземных вод и удержания их на безопасных глубинах. Фронт не позволяет. Создать систему удержания уровня на глубине 250-350 метров без подъема к поверхности, как в Германии, в Руре уже не удастся. Донбасс становится экологически разорванным, участки заболочены, подтоплены», — комментирует доктор технических наук, гидрогеолог Евгений Яковлев.

Евгений Яковлев с 2016 года работал вдоль линии фронта от Золотого на Луганщине до Мариуполя Донецкой области. При содействии Общества Красного Креста между украинской стороной и оккупационными структурами проводился обмен данными, экологи проводили химический анализ воды с обеих сторон. Это продолжалось до 2021 года. Уже тогда в результате подтопления шахтных вод происходило засоление и просадка грунтов. В отчете, подготовленном ООН в 2020 году, фиксировали просадку грунтов от нескольких сантиметров до десяти.

Первый шаг к решению проблемы — мониторинг

Эксперты говорят: сейчас оценить состояние подземных и поверхностных вод почти невозможно, потому что их мониторинг очень неполный. На оккупированных территориях такую оценку вообще, ввиду имеющейся информации, не проводят. В то же время затопление шахт влияет на поверхностные и подземные воды. За 11 лет состояние водных ресурсов там может быть критическим.

«Нужно срочно наладить системы мониторинга, чтобы в дальнейшем можно было определить уровень безопасности жизнедеятельности. Сейчас таких разработок, к сожалению, официальных, скоординированных нет, потому что нет государственной программы. Есть оценки вод фрагментарные. Комплекса нет, а он нужен, иначе мы не будем видеть направления деятельности, направления вложения средств и перспективы Донбасса», — говорит Евгений Яковлев.

В августе 2018 года Кабинет министров утвердил «Стратегию экономического развития Донецкой и Луганской областей на период до 2030 года». Планировали провести химический анализ шахтных вод, разработать и утвердить планы ликвидации шахт с учетом сохранения систем очистки и водоотлива. Одним из путей видели строительство заводов по опреснению. «Новости Донбасса» спросили у Министерства энергетики Украины, были ли реализованы какие-либо планы из прописанных в Стратегии, но ответа пока не получили. Эксперты говорят, что работа вообще не проводилась. Генеральный директор «Центра экологии и развития новых технологий» Владислав Антипов вспоминает, что вопросом откачки шахтных вод и их очистки не занимались ни до полномасштабной войны, ни после. Ведь деминерализация требует больших инвестиций.

«Шахтные воды высокоминерализованные. Делать деминерализацию очень дорого и неэффективно. Обычно их в лучшем случае разбавляют чем-нибудь. Качественная деминерализация — промышленным обратным осмосом или еще чем-то — это дорого, поэтому особо ничего не делали. Более того, большинство шахт с наибольшим объемом воды, — это закрытые шахты, работающие в режиме водоотлива. И все это принадлежит государству», — комментирует Владислав Антипов.

Владислав Антипов вспоминает, что вопрос очистки шахтных вод интересовал международных доноров, но они выступали больше советниками, а не инвесторами.

Эффективно ли решение очищать шахтную воду?

Есть два варианта консервации шахт — сухая и мокрая. Сухую применяют к шахтам, где нет угрозы затопления. Забой просто засыпается. При мокрой консервации устанавливают насос, который постоянно откачивает воду, направляет ее в резервуар, где она в определенной степени очищается, а затем чаще всего сбрасывается в реки. Это классический метод, но он не предусматривает повторного использования, например для полива, потому что вода недостаточно очищена.

«Есть пример Лисичанска. Там была закрытая шахта. Вода откачивалась, потом там были отстойники, где она очищалась, потом это сбрасывалось в Северский Донец. Когда шахта закрывается методом мокрой консервации, когда шахту затопили, на улице рядом стоит очистная станция и откачивают воду, очищает ее, затем сбрасывают», — комментирует руководитель отдела энергетики ОО «Экодия» Константин Криницкий.

Эта технология самая распространенная в Украине. Ее можно использовать и после окончания войны, но есть нюансы. Если шахтная вода, даже очищенная, сбрасывается в реки, она их загрязняет.

«В 2010 году несколько научных учреждений Национальной академии наук пробовали технологии для обессоливания шахтных вод, потому что они попадали через притоки, например Самара и Волчья в Днепр, а затем Кривбасс добавлял свои засоленные минерализованные шахтные воды. Таким образом, днепровские воды, которые на юге использовались для орошения, приводили к засолению и опустыниванию плодородных земель на уровне одного процента каждый год. Мы теряли черноземы из-за высокого уровня минерализации речных вод», — вспоминает глава Всеукраинской экологической лиги Татьяна Тимочко.

По ее словам, если говорить о возможности обессоливания и о самой технологии, то прежде всего необходимо разделить потоки шахтных вод, потому что на разных горизонтах находятся воды с разной степенью минерализации.

«Менее засоленные шахтные воды в верхних горизонтах, которые образуются на небольших глубинах, ученые предлагали поднимать на поверхность, сбрасывать в специально подготовленные поверхностные водоемы и уже затем подвергать необходимой обработке для хозяйственно питьевого назначения. Есть технологии, например баромембранные, когда все это обессоливается, а соленый концентрат возвращается на нижние глубины и там остается», — объясняет Тимочко.

Засоленные воды со второго горизонта также нужно обрабатывать, но сбрасывать в отдельные накопители-отстойники, чтобы их потом можно было использовать. То есть, технологии существуют, но они никогда не применялись в промышленных масштабах.

«Большая вода» для Покровска и Мирнограда

Проблема откачки и очистки шахтных вод не исчезла, а лишь обострилась после начала боевых действий в условиях дефицита технической и питьевой воды на Донбассе.

В 2023 году в Донецкой области много говорили о проекте «Большая вода». За 180 миллионов гривен строили двухступенчатую систему очистки шахтных вод. На выходе с очистной станции жители Мирноградской и Покровской громад должны были получить техническую воду улучшенного качества. Но, к примеру, Евгений Яковлев критиковал этот проект, называя авантюрой. По его мнению, подобное возможно реализовать только тогда, когда будет ясно состояние угольных предприятий в оккупации — речь опять-таки о мониторинге и оценке влияния подъема шахтных вод.

Но боевые действия перечеркнули даже эти потенциальные возможности. Покровск и Мирноград, по сути, линия фронта уже почти год.

Кроме того, в Мирнограде после начала полномасштабного вторжения, но до того, как город стал прифронтовым, использовали модульные фильтровальные станции. Помогали с этим международные доноры.

Если все же международные доноры будут готовы помочь в будущем, то эксперты полагают, что подобные фильтровальные станции можно использовать, но очень точечно.

«Нужно понимать, что фильтры все же очищают взвешенные вещества — уголь, загрязнения. А вопрос в минерализации снимается только мембранами. Это такие с очень маленькими порами фильтры и это очень дорого делать деминерализацию больших объемов подземных вод», — говорит Владислав Антипов.

Прежде чем внедрять подобные технологии, по мнению экологов, нужно провести предварительную работу — анализ воды на каждой шахте.

«Из чего состоит вода, можно ли ее очищать, до какой степени. Каждая шахта — это индивидуальная история, но теоретически есть такой вариант, что шахтную воду можно очищать до уровня питьевой воды. Такое в Германии практиковалось, в других странах практиковалось. Это более или менее реалистично», — считает Константин Криницкий.

Но в Германии это стало возможным благодаря большим бюджетам. Для Украины, по мнению Константина Криницкого, актуальным после войны станет еще и вопрос людей, которые смогли бы внедрить потенциально новые технологии.

Подземные воды как альтернатива для питьевого потребления

После начала полномасштабной войны, когда проблемы с водой на Донбассе обострились, в разных общинах стали бурить подземные скважины. В 2024 году глава Покровской городской военной администрации Сергей Добряк говорил о 300 скважинах, а планировалось выйти на количество в 500. Скважины бурили в Славянске, Торецке и других городах.


Но решение это не ново. Эксперты говорили о нем, как об альтернативном способе водоснабжения достаточно давно, но опять-таки есть нюанс — недостаточная разведка грунтов. Как отмечают гидрогеологи, запасы подземных вод были разведаны только по периферийной зоне промышленного Донбасса. Сейчас получить такие данные ввиду боевых действий и оккупации невозможно. А учитывая, что подземные воды тесно связаны с шахтными, они могут быть загрязнены.

«Если есть водоносные горизонты на той глубине, куда можно теоретически пробурить скважины, то это нормальная история. Если не откачивать шахтную воду, то она будет подниматься, пойдет частично по стволам закрытых шахт, будет топить существующие шахты и в какой-то момент может дойти до скважин для воды. А может сбалансироваться и не дойти до горизонта. На Донбассе нет точных планов подземных выработок. Поэтому спрогнозировать, дойдет ли до скважин трудно», — говорит Владислав Антипов.

Поэтому в этом варианте следует перейти на отдаленные, периферийные подземные источники и максимально отдалиться от зоны воздействия шахтных вод и поверхностных источников. Но чем дольше ситуация с шахтными водами не разрешается, тем выше вероятность поражения большей площади. Затем вернуть территории в нормальное состояние будет сложнее.

Новая возможность для угольных громад

18 июня Кабинет министров утвердил Государственную целевую программу справедливой трансформации угольных регионов до 2030 года. Она определяет стратегическое видение государства относительно будущего 38 громад, ранее зависимых от угледобычи. Речь идет о западных и восточных областях. Ориентировочный объем финансирования — более 30 млрд гривен, из государственного и местных бюджетов примерно 10. Другая часть — привлеченные средства. Среди задач программы, в том числе разработка планов использования в производстве породы шахтных отвалов и шахтных вод. На это планируют потратить около 230 миллионов гривен.

«Эта программа будет совмещать и гранты и кредиты на льготных условиях от Европейского инвестиционного банка. Громады Днепропетровской, Донецкой и Луганской областей смогут подаваться, получать гранты. И теоретически это как раз может быть что-то на будущее с мыслями о возобновлении после деоккупации», — говорит Константин Криницкий.

Проекты эти могут касаться, в том числе, и очистки шахтных вод. Потратить деньги нужно до 2028 года. По мнению экологов, логично смотреть в сторону дорогостоящих технологий: на системы очистки, после которых воду не просто будут сбрасывать в реки, а доводить до состояния технической или даже питьевой. Но все это, в любом случае, будет возможно по крайней мере после завершения боевых действий и проведения полноценного мониторинга.

---