Верховная Рада приняла скандальный языковый закон

15:00, 06 июля 2012

Господи,народ,ну доколе мы это терпеть будем????Ну вся страна против этого закона,а эти *** будто насмехаяь над нами принимают его,совсем ничего не боятся.Да уж,чую скоро выйдем на улицы

17:07, 06 июля 2012

[Гость] Виявляється, у всьому винні євреї... Хто б сумнівався, Счастливчик;) Але євреї з повагою ставляться до інших мов і до своєї, відродили іврит. А ви б учили історію не за Вікіпедією, а за більш достовірними джерелами.

17:14, 06 июля 2012

Для чого "регіоналам" знадобився скандал навколо мов в Україні - кілька просто фактів.
Верховна Рада України картками 241 депутата з правлячої більшості дала дозвіл на гігантський розпил бюджету, прийнявши у другому читанні та в цілому законопроект №9634 «Про внесення змін до деяких законодавчих актів України з питань державних закупівель», розроблений Кабінетом міністрів. Українці більше не дізнаються про нові «вишки Бойка», закупівлі малини по 672 грн за кілограм та про Мерседеси для «вивозу сміття» — відтепер усе це стане «комерційною таємницею».
Голова фракції Партії регіонів у Верховній Раді Олександр Єфремов вважає, що прийняття в цілому у вівторок, 3 липня, законопроекту № 9073 «Про основи державної мовної політики» не залежить від візиту в Україну президента Росії Володимира Путіна 12 липня.
Верховна Рада внесла зміни до державного бюджету на 2012 рік та збільшила видатки із загального фонду для Генеральної прокуратури України на 174 млн грн до 2650 млн грн.

17:39, 06 июля 2012

[Гость] , от06.07.12г. 17.07 наверняка из той же кагорты предателей славян и настоящий шикса.Вопрос русского языка не зависит от регионалов или бандеровцев( а уж от твоего визга тем более) - он всё равно решится рано или поздно - это исторический процесс и требование времени.

18:05, 06 июля 2012

Счастливчик, спасибо серьёзно порадовал. К сожалению мало кто этим интересуется , а такие как Гость вместо того чтобы призадуматься над прочитанным и самому в это вникнуть - проще быть упёртым и считать себя "умным" Для начала почитать хотя бы Генри Форда, Дугласа Рида, Климова.

19:44, 06 июля 2012

"Для начала" почитайте Гітлера. А потім - матеріали Нюрнбергу.

22:03, 06 июля 2012

ДЛЯ - DАNILА. Уважаемый, Данил. Спасибо.

23:21, 06 июля 2012

[Гость] Труба зовёт, спасибо вам за поддержку. Просто основная часть украиномовных зомбирована лозунгами и не хочет думать. Им в башку вбили - русские виноваты во всех бедах украинцев, они и повелись. А взять поискать в "своих интернетах", а не сидеть только на сайте партии "Свобода" - то ли нет желания, то ли боятся найти что-то противоречащее их основной концепции "москали винні у всьому". Они не хотят понять, что от еврейского переворота 17 года пострадали не только они. И голод был не только в Украине. Не русским, а хитрым евреям, которые перевели стрелки на русских, нужно покаяться за миллионы уничтоженных славян(русских, украинцев, белорусов). А нам, славянам, нужно быть вместе и не слушать пропаганду Запада. Они хотят нас поссорить и на этом получить свой гешефт.
Упрекая Россию и русских, почему-то никто не упрекает "самую демократичную в мире" и суперлюбимую галичанами, дияспорой и всеми украиномовными - США. Почему все забыли, что в США говорят на языке оккупантов? Доколе индейцы будут терпеть английский язык на своих исконных территориях? Никто там и не чешется объявить язык или языки индейцев государственными.

23:43, 06 июля 2012

Еще немного для тех кто не любит искать в Интернете.

РЕПРЕССИИ 1917—1926 годов

Точные цифры послереволюционных репрессий ещё предстоит уточнять. Однако порядок их можно оценить на преступлениях только одного семейного клана — клана «пограничников» Михаила Петровича Фриновского Приводим этот пример как наиболее полно характеризующий системные действия еврейской власти

В приведенном ниже обзоре Залман, Берка и Израиль Боруховичи Кацнельсоны — родные братья. Они же — братья двоюродные самому начальнику Главного управления погранвойск Российской республики Михаилу (Мордуху) Петровичу (Мордке) Фриновскому Исаак Семенович Межеричер и Вольф Яковлевич Гуревич — мужья Брони и Цили, сестер Фриновского А Мякотенок — его племянник

Итак идём по архивам пограничных округов -

Время — декабрь 1919-го. Место действия — Архангельская губерния. Герой — Кацнельсон Залман Борухович, начальник Северного пограничного округа, председатель губернского ЧК и той самой «тройки», «судебного» органа, где все абсолютно решает ее председатель ! Члены «тройки» — доверенные члены коллегии ЧК, долженствующие демонстрировать коллегиальность: Виленчик Вилли Моисеевич и Норинский (Гробман) Нохем Осипович. Результаты — за полтора года «работы» «тройки» — 25 400 смертных приговоров с «немедленным исполнением». Без «тройки» Кацнельсоном расстреляно более 34 200 свезенных из концлагерей Холмогор, Архангельска, Пертоминска, Плясецка, Ельнинка русских солдат, офицеров, генералов и адмиралов. Помянутые концлагеря организованы 9 декабря 1919 года. Организованы задолго до Соловков и ГУЛАГа.

Следующий архив — Петроградская губерния Время — январь 1921 — июль 1922 года. Петроград. Герой — Межеричер Исаак Семенович, начальник Северо-Западного пограничного округа, заместитель председателя губернского ЧК, председатель «тройки». Члены «тройки» — Крейг Пинхас Соломонович и Минц Николай (Евзер) Григорьевич (Ерухимович). Результат действий «тройки» — 47 680 смертных приговоров с немедленным исполнением. Сведения по «несудным» расстрелам страшны, но по бумагам расплывчаты.

Далее — Смоленск. Время — январь 1922 — август 1923 года. Герой — Кацнельсон Борис (Берка) Борухович, начальник Западного пограничного округа, председатель губернского ЧК, председатель «тройки». Члены «тройки» — Куц Израиль Яковлевич и Кригсман Моисей Львович. Результат действий «тройки» — 22 734 смертных приговора с немедленным исполнением. О «несудных» казнях сведений нет. Но в ГАОР есть копия донесения заместителя Б. Б. Кацнельсона С. Возницына о расстрелах «белополяков и их пособников из граждан РСФСР». Число — 8674. Однако в донесении говорится: «…в дополнение к нашим № от…» Домысливать нет необходимости.

Баку. Время — март 1921 — январь 1924 года. Герой — Гуревич Владимир (Вольф) Яковлевич, начальник Закавказского пограничного округа, председатель Закавказского ЧК, председатель «тройки». Члены «тройки» — Багиров Мир Джафар и Гнесин Павел Гаврилович (Моисеевич). Результат — 67 452 смертных приговора с немедленным исполнением. «Несудно» расстреляно «более 44 600…».

Ташкент. Время — август 1925 — май 1926 года. Герой — Кацнельсон Израиль Борухович, начальник Туркестанского пограничного округа, председатель ТурЧК, председатель «тройки». Члены «тройки» — Егоров Василий Петрович (единственный русский среди всех «пограничников») и Мирзоев Илья Давидович. Результат работы — 77 420 смертных приговоров с немедленным исполнением. (за девять месяцев!) О «несудных» убийствах: в бумагах аппарата ЧК их тьма.

Далее. Благовещенск. Время — март 1923 — март 1925 года. Герой — Гуревич Илья Яковлевич, начальник Забайкальского пограничного округа, председатель Забайкальского ЧК, председатель «тройки». Члены «тройки» — Элькин Моисей Шлемович и Гительман Его (Пинхас) Самуилович. Результат работы — 21 420 смертных приговоров с немедленным исполнением. О «несудных расстрелах» архив молчит. Зато имеется список списанных «посудин» — восемьсот семьдесят наименований или номеров «плавсредств», «угнанных» в «понизовье» с исчерпывающе означенным грузом: «спецконтингент» (так в перечне и в коносаментах!). И до «Бакинского этапа» мы осведомлены были о «моде» «загонять народы в трюма и притапливать»! Более того, география «притапливания» тоже «биномом Ньютона» не была: «притапливали» в понизовьях северных и сибирских рек. Но почему-то именно Амур считался чемпионом по этому виду «спорта».

Наконец, Хабаровск. Время — январь 1923 — ноябрь 1924 года. Герой — Мякотенок Илья Харитонович (Хаимович), начальник Дальневосточного пограничного округа, председатель ДальЧК, председатель «тройки». Члены «тройки» — Лиепа Август Петрович и Гликман Хаим Нусинович. Результат — 5214 смертных приговоров и что-то около трех тысяч «бессудников». Мизерность этих цифр — в мизерности же населения Дальнего Востока тех далеких лет: один человек на квадратные полсотни верст тайги и тундры. Общее число казненных пограничниками в начале 20-х годов по всем семи округам не включает рутинных, в оперативном порядке ведшихся, ликвидаций бесчисленных «нарушителей границ», десятками, возможно, сотнями тысяч пытавшихся бежать из Советской России.

Приведенные цифры еврейского вклада в облагодетельствование россиян одним лишь «пограничным ведомством» — малая толика в сравнении с «достижениями» евреев в куда более серьезных ведомствах, в ГУЛАГе например, действовавших на неизмеримо более обширных, чем «пограничная зона», и несравнимо более плотно населенных пространствах нашей родины.

00:09, 07 июля 2012

[Гость] , Читал, А ты хотя бы открой в интернете - массонский проект украина.

09:33, 07 июля 2012

В Киеве, на главной площади страны стоит масонский знак - колонна с земным шаром наверху. Что еще нужно говорить?

12:40, 07 июля 2012

Хронологія русифікації[71]
1862 рік. Позакривано українські недільні школи. Припинилось видання українського літературного та науково-політичного журналу «Основа».
1863 рік. Валуєвський циркуляр: «Української мови не було, немає і бути не може, а хто цього не розуміє — ворог Росії».
1864 рік. Тисячі пудів архівних матеріалів вивезли до Москви після судової реформи. Згідно з обіжником Міністерства юстиції від 3 грудня 1866 року, туди потрапила велика кількість документів ліквідованих установ із Волинської, Київської, Катеринославської, Подільської, Херсонськоїта Чернігівської губерній.
1869 рік. За законом, чиновникам усіх відомств призначалась значна доплата за русифікацію.
1876 рік. Емський указ. Заборона ввозити українські книги з-за кордону, заборона підписувати українські тексти під нотами, заборона українських вистав. Невипадково хор М.Лисенка змусили співати у концерті українську народну пісню «Дощик» французькою мовою.
1881 рік. Закон про дозвіл на друкування словників українською мовою, але за російським правописом, а постановка українських вистав залежить від місцевого начальства.
1887 рік. Рукопис граматики української мови цензор повернув, не читаючи, відписавши авторові, що нема потреби дозволяти до друку граматику тієї мови, яка приречена на небуття.
1888 рік. Указ Олександра ІІІ «Про заборону вживания в офіційних установах української мови та хрещення українськими іменами».
1889 рік. У Києві, на археологічному з'їзді, дозволено читати реферати всіма мовами, крім української.
1892 рік. Російський уряд наказує цензорам суворо стежити за тим, щоб не допустити українських літературних перекладів з російської мови.
1894 рік. Заборона ввезення українських книг з-за кордону.
1895 рік. Заборона української читанки та українських книг для дітей.
1903 рік. На відкритті пам'ятника І.Котляревському у Полтаві не дозволено промови українською мовою.
1905 рік. Кабінет Міністрів Росії відкинув клопотання Київського та Харківського університетів про скасування заборони української мови, визначаючи це несвоєчасним.
1906 і 1907 рік. Закриття «Просвіти» в Одесі та Миколаєві.
1908 рік. Указ сенату про те, що освітня робота в Україні шкідлива й небезпечна для Росії.
1910 рік. Указ Столипіна про зарахування українців до розряду інородців і про заборону будь-яких українських організацій.
1914 рік. Указ Миколи І про заборону української преси.
1922 рік. Ліквідація «Просвіт» на Кубані, в Зеленому Клину та в інших місцях проживання українців.
1933 рік. Телеграма Сталіна про припинення українізації і знищення більшості українських письменників.
1938 рік. Постанова ЦК КП(б) про обов'язкове вивчення в школах республіки російської мови.
1939 рік. Після «визволення» Західної України — закриття частини українських і відкриття російських шкіл.
1958 рік. Постанова Пленуму ЦК КПРС про перехід українських шкіл на російську мову викладання. 17 вересня 1959 р. Верховна Рада УРСР прийняла відповідну Постанову.
1961 рік. ХХІІ з'їзд КПРС — нова програма партії про «злиття націй» в єдиний радянський народ.
1970 рік. Наказ Міністерства освіти СРСР про написання і захист усіх дисертацій лише російською мовою. Затвердження тільки в Москві.
1978 рік. Колегія Міносвіти УРСР. Директива «Про вдосконалення вивчення російської мови в українських школах».
1979 рік. Ташкентська конференція — «Російська мова — мова дружби народів».
1983 рік. Постанова ЦК КПРС і Ради Міністрів Радянського Союзу «Про поліпшення вивчення російської мови у школах республік». Доплата за російську мову викладання 15 % та поділ класів.

То що ж тепер робити ?
Населення поділилось навпіл : росіяни, які звикли почуватися на українських теренах старшим братом ніяк не хочуть визнати себе нацменшиною на рівні євреїв, гагаузів, білорусів, поляків. Вимагають собі особливого статусу на рівні з титульною нацією. Вигадали терміни "російськомовні" та "україномовні".
Причому в себе в Росії навіть не ставлять під сумнів свою титульнітсь.
Отже, годі від них чекати каяття за етноцид українців. Годі від них чекати визнання українців такими ж
господарями української землі, як росіяни - Росії. І це при тому, що їх - 17 відсотків.
Тоді, як українців - 80.
На жаль, до них долучена також більшість спотворених східняків, яких змусили полишити мову і культуру
прадідів. За роки голодоморів-репресій їх перетворили на стадо рабів, яке більш за все боїться називатись українцями. Бо бути українцем в імперії - це бути смертником. І цей страх вони передають з
покоління в покоління.

13:55, 07 июля 2012

Антон, я же вам уже писал - слышите звон, да не знаете, где он. Запреты были на поляцкую пропаганду, стремившуюся поссорить славян.

18(30) мая исполнилось 125 лет со дня подписания так называемого Эмсского указа 1876 г. На данный момент украинские пропагандисты насчитывают только в ХVIII - ХIХ веках 173 запретительных указа, касающихся украинского языка. Не будем удивляться, если через некоторое время их окажется 371 или 713, в украинской истории такое возможно. Но два документа всегда будут занимать в этом перечне особое, главенствующее место, и каждый "национально-свидомый" украинец непременно знает об их существовании. Это циркуляр 1863 г., в просторечии именуемый Валуевским, и Эмсский указ 1876 г. Но вот добиться от тех же "национально-свидомых" вразумительного ответа на вопрос, а каково конкретное содержание этих документов, практически невозможно. Как правило, отделываются общими фразами на манер: "воны заборонялы украинську мову".
Не станем требовать слишком многого от рядового обывателя, ведь он только поглощает тот продукт, который для него состряпали на пропагандистской кухне. Более примечателен факт, что украинские историки, не упуская случая упомянуть циркуляр 1863 г. и указ 1876 г., никогда не приводят их полный текст, хотя в дореволюционный период эти документы неоднократно публиковались и историкам хорошо известны. Не говорят и о том, какие обстоятельства послужили причиной их появления, какова была тогда обстановка в стране.
Постараемся восполнить этот пробел в украинской истории, тем более что он не случаен, а характерен для такого специфического явления как украинский "исторический метод".
В этом году "юбилей" Эмсского указа, но, соблюдая хронологическую последовательность, начнем с первого - Валуевского.
Когда украинские авторы из разряда "национально-свидомых" пишут о циркуляре 1863 г., они обязательно добавляют, что министр внутренних дел Петр Валуев мотивировал его издание тем, что "никакого особенного малороссийского языка не было, нет и быть не может".
Приведем высказывания по этому поводу наиболее известных и авторитетных украинских историков, и обратим внимание, в каком виде они подают слова Валуева.
Например, И.П.Крипьякевич говорит об этом так:
"В 1863 р. міністер внутрішніх справ Валуєв дав наказ цензурі не дозволяти до друку шкільних підручників і видань популярно-наукових та релігійних, призначених для народу, тому що "ніякого окремого малоросійського язика не було, нема і бути не може".
Д.И.Дорошенко - следующим образом:
"Нарешті в 1863 р. міністр внутрішніх справ Валуєв видав циркуляр із забороною видавати українські книжки для школи й народного читання, мотивуючи тим, що "не було, нема й бути не може ніякої української мови".
О.Субтельный:
"У липні 1863 р. міністр внутрішніх справ Петро Валуєв видав таємний циркуляр про заборону українських наукових, релігійних і особливо педагогічних публікацій. Друкувати "малороссийским наречием" дозволялося лише художні твори. Валуєв заявив, що української мови "ніколи не було, нема і бути не може".
Современный львовский историк В.Мороз:
"...відомий Валуєвський указ 1863 року про заборону української мови, якої, мовляв, "не було, нема і не може бути".
Если И.Крипьякевич, Д.Дорошенко и О.Субтельный, говоря о циркуляре 1863 г. все-таки отмечают, что в нем речь шла о запрете на издание отдельных видов книг, то В.Мороз пишет уже о запрете языка. Здесь приведены отрывки из работ историков, а в многочисленных публикациях пропагандистского характера прямо говорится о запрете языка как такового. Поэтому понятно, что в сознании рядового обывателя отложилась именно мысль о "запрете языка".
При этом слова министра поданы так, чтобы создать у читателя впечатление, якобы это Валуев от своего имени заявил, что "...не было, нет и быть не может...", из чего должен следовать вывод: вот какой, мягко говоря, нехороший человек был этот Валуев, а вместе с ним и все "москали"...
А теперь рассмотрим интересующий нас документ в полном объеме и в соответствующем историческом контексте.
Первые годы царствования императора Александра II были отмечены оживлением украинофильского движения в России. С 1859 г. стали вводить воскресные школы для народа, в которых обучение велось на простонародном наречии. Для этого были изданы учебники: "Граматка" Кулиша (1857), "Букварь" Шевченко (1861), "Арихметика або щотниця" Мороза (1862). В Петербурге печатались дешевые издания отдельных сочинений Шевченко и других украинских писателей, предназначенные для народа, так называемые "метелики". Там же в январе 1861 г. стал выходить "южно-русский литературный вестник" под названием "Основа", который сделался главным органом украинофильского движения. Редактировал "Основу" В.Белозерский, активно сотрудничали с ней Н.Костомаров и П.Кулиш, бывшие члены Кирилло-Мефодиевского братства. И если на сентябрьском номере 1862 г. выпуск "Основы" прекратился, то причиной этого был не запрет, а недостаток подписчиков.
В то же время за границей в кругах польских эмигрантов, где велась работа по подготовке восстания против России, также проявляли интерес к украинофильству, причем с вполне определенными политическими целями. Поляки стремились к возрождению независимой Польши в границах, существовавших до первого раздела Польши в 1772 г., что, в частности, предполагало отторжение от России Правобережной Украины, Волыни и Подолии. Они видели в развитии украинофильства средство для ослабления и разрушения русского единства, и поэтому старались отделить малороссов от великороссов, посеять между ними неприязнь и вражду. Франтишек Духинский разработал целую "теорию" о неславянском происхождении "москалей", малороссы же, по его мнению, были восточными поляками, что оправдывало польские претензии на малорусские земли. В качестве аргумента для обоснования национальной отдельности малороссов от великороссов активно использовались и языковые различия между ними.
В австрийской Галиции, где поляки занимали господствующее положение, они на практике принимали меры к тому, чтобы сделать язык галицких русинов как можно менее похожим на общерусский. В 1859 г. была предпринята попытка перевода галицко-русской письменности на латинский алфавит.
Очевидно, что все эти враждебные происки не являлись тайной для российского правительства, и вызывали, в свою очередь, ответные меры с его стороны. В 1859 г. было сделано распоряжение по цензурному ведомству, чтобы "сочинения на малороссийском наречии, писанные собственно для распространения их между простым народом, печатались не иначе, как русскими буквами, и чтобы подобные народные книги, напечатанные за границею польским шрифтом, не были допускаемы ко ввозу в Россию."
14 июня 1862 г были обнародованы "Временные правила по цензуре", имевшие два неопубликованных тогда "приложения". В одном из них содержались распоряжения относительно статей и сочинений о западных губерниях:
"В виду нынешних усилий польской пропаганды к распространению польско-национального влияния на менее образованные классы населения западного края Империи и к возбуждению в них вражды против правительства, цензура должна с особенным вниманием рассматривать сочинения и статьи, в которых развивают такое влияние, и вникать как в сущность их, так и в наружную форму. [...] и не дозволять применения польского алфавита к русскому языку или печатать русские или малороссийские статьи и сочинения латинско-польскими буквами, тем более, что и ввоз из-за границы сочинений на малороссийском наречии, напечатанных польскими буквами, положительно запрещен."
(Надо полагать, что эти распоряжения тоже включены в число тех 173-х "указов, запрещавших украинский язык".)
В январе 1863 г. вспыхнуло польское восстание. Угроза, нависшая над страной, изменила в российском обществе благосклонное до тех пор отношение к украинофильству. Например, редактор газеты "Московские Ведомости" М.Н.Катков, который еще недавно собирал средства для украинских изданий, теперь, видя как украинофильство используется в качестве орудия польской политики, направленной против России, выступил с предостережением по адресу украинофилов. Он писал:
"Года два или три тому назад вдруг почему-то разыгралось украинофильство...Оно разыгралось именно в ту самую пору, когда принялась действовать иезуитская интрига по правилам известного польского катехизиса.
...Мы далеки от мысли бросать тень подозрения на намерения наших украйнофилов. Мы вполне понимаем, что большинство этих людей не отдают себе отчета в своих стремлениях... Но не пора ли этим украйнофилам понять, что они делают нечистое дело, что они служат орудием самой враждебной и темной интриги, что их обманывают, что их дурачат?"
В самой же Южной России, где общественность лучше ориентировалась в ситуации, еще до начала польского восстания появлялись публикации, предостерегавшие о коварных замыслах, вынашиваемых поляками. Издававшийся в Киеве историко-литературный журнал "Вестник Юго-Западной и Западной России" писал в 1862 г.:
"...Старинным благожелателям России [так здесь иронически названы поляки, - Л.С.] хотелось бы во что бы то ни стало ослабить ее могущество, поразить и втянуть в свои сети южную и юго-западную Русь и вот снова искусно пускается в ход мысль между нами малороссиянами, проникнутая по-видимому самым бескорыстным ей желанием добра: к чему единство с Россиею? Как будто вы не можете употреб**ть только свой малороссийский язык и образовать самостоятельное государство? Самая коварная злоба в этих змеиных нашептываниях так очевидна, что при малейшей доле проницательности можно бы понять ее, потому что к чему же иному они вели бы, как не к взаимному поражению сил самой же России, а затем, к окончательному ослаблению и поражению и южной Руси, как вполне бессильной без связи с целою русскою землею? И однако же некоторые пустые головы сами не зная того, кем они втянуты в сети, готовы вторить об отдельности южной Руси, издеваться над образованнейшим из всех славянских языков - языком русским, восставать против церкви и духовенства, т.е. сами же готовы подкапывать под собою те крепкие основы, на которых стоят, и без которых они неминуемо должны рухнуть к неописанному удовольствию своих же гг.благожелателей и сделаться их же жертвою. И так не книги, не книги малороссийские, а эти слепые усилия навязать нам вражду к великорусскому племени, к церкви, к духовенству, к правительству, т.е., к тем элементам, без которых наш народ не избег бы снова латино-польского ига, заставляет нас же малороссов негодовать на некоторых любителей малорусского языка, сознательно или даже и бессознательно превращающихся в сильное орудие давних врагов южной Руси."
Летом 1863 г., когда польское восстание было в самом разгаре, российское правительство отреагировало на предупреждения об угрозе украинского сепаратизма, в результате чего появился документ: "Отношение министра внутренних дел к министру народного просвещения от 18 июля, сделанное по Высочайшему повелению." В нем и содержатся столь любимые украинскими историками и пропагандистами слова о том, что "...не было, нет и быть не может..." Вот его полный текст:
"Давно уже идут споры в нашей печати о возможности существования самостоятельной малороссийской литературы. Поводом к этим спорам служили произведения некоторых писателей, отличавшихся более или менее замечательным талантом или своею оригинальностью. В последнее время вопрос о малороссийской литературе получил иной характер, вследствие обстоятельств чисто политических, не имеющих никакого отношения к интересам собственно литературным. Прежние произведения на малороссийском языке имели в виду лишь образованные классы Южной России, ныне же приверженцы малороссийской народности обратили свои виды на массу непросвещенную, и те из них, которые стремятся к осуществлению своих политических замыслов, принялись, под предлогом распространения грамотности и просвещения, за издание книг для первоначального чтения, букварей, грамматик, географий и т.п. В числе подобных деятелей находилось множество лиц, о преступных действиях которых производилось следственное дело в особой комиссии.
В С.-Петербурге даже собираются пожертвования для издания дешевых книг на южно-русском наречии. Многие из этих книг поступили уже на рассмотрение в С.-Петербургский цензурный комитет. Не малое число таких же книг представляется и в киевский цензурный комитет. Сей последний в особенности затрудняется пропуском упомянутых изданий, имея в виду следующие обстоятельства: обучение во всех без изъятия училищах производится на общерусском языке и употребление в училищах малороссийского языка нигде не допущено; самый вопрос о пользе и возможности употребления в школах этого наречия не только не решен, но даже возбуждение этого вопроса принято большинством малороссиян с негодованием, часто высказывающимся в печати. Они весьма основательно доказывают, что никакого особенного малороссийского языка не было, нет и быть не может, и что наречие их, употреб**емое простонародием, есть тот же русский язык, только испорченный влиянием на него Польши; что общерусский язык так же понятен для малороссов как и для великороссиян, и даже гораздо понятнее, чем теперь сочиняемый для них некоторыми малороссами и в особенности поляками, так называемый, украинский язык. Лиц того кружка, который усиливается доказать противное, большинство самих малороссов упрекает в сепаратистских замыслах, враждебных к России и гибельных для Малороссии.
Явление это тем более прискорбно и заслуживает внимания, что оно совпадает с политическими замыслами поляков, и едва ли не им обязано своим происхождением, судя по рукописям, поступившим в цензуру, и по тому, что большая часть малороссийских сочинений действительно поступает от поляков. Наконец, и киевский генерал-губернатор находит опасным и вредным выпуск в свет рассматриваемого ныне духовною цензурою перевода на малороссийский язык Нового Завета.
Принимая во внимание, с одной стороны, настоящее тревожное положение общества, волнуемого политическими событиями, а с другой стороны имея в виду, что вопрос об обучении грамотности на местных наречиях не получил еще окончательного разрешения в законодательном порядке, министр внутренних дел признал необходимым, впредь до соглашения с министром народного просвещения, обер-прокурором св.синода и шефом жандармов относительно печатания книг на малороссийском языке, сделать по цензурному ведомству распоряжение, чтобы к печати дозволялись только такие произведения на этом языке, которые принадлежат к области изящной литературы; пропуском же книг на малороссийском языке как духовного содержания, так учебных и вообще назначаемых для первоначального чтения народа, приостановиться. О распоряжении этом было повергаемо на Высочайшее Государя Императора воззрение и Его Величеству благоугодно было удостоить оное монаршего одобрения."
Таким образом, каждому, кто ознакомился с полным текстом этого документа, становится ясно,
во-первых, что запрет относился к выпуску религиозной, научно-популярной литературы и учебников, но не распространялся на художественную литературу, чего, кстати, не отрицают и украинские историки. Заявления о "запрете языка", о "полном запрете украинского слова", которыми пестрят пропагандистские издания, представляют собой явную ложь, рассчитанную на самого малообразованного потребителя;
во-вторых, что распоряжение о вышеуказанных цензурных ограничениях было вызвано конкретными причинами, - польским восстанием и использованием поляками украинофильства в своих политических целях;
в-третьих, что украинские авторы совершают здесь элементарный подлог, выдавая слова: "...не было, нет и быть не может..." за личное мнение самого министра П.Валуева, в то время как он лишь только констатировал, что это весьма основательно доказывает "большинство малороссиян".
Тогда в Южной России даже простой народ, говоривший на местном наречии, не считал литературный общерусский язык чужим, иностранным языком, а воспринимал его просто как язык образованных людей. Имевшие место попытки произносить церковные проповеди на малороссийском наречии не встречали одобрения у крестьян. Иван Кулжинский в своей брошюре "О зарождающейся так называемой малороссийской литературе" описывает один из таких случаев и отмечает: "Простолюдины обиделись таким оборотом проповеди, - многие тотчас вышли из церкви, а другие начали шушукаться между собой и переглядываться. Потом хотели было жаловаться архиерею на священника за то, что он посмеялся над ними в церкви и заговорил до них такою мовою как они в шинке лаются меж собою."
Тот же автор подчеркивал:
"...Повторяем: малороссийское наречие есть тот же общерусский язык, только испорченный в то время, как Малороссия стенала под игом Польши. Со времени возвращения Малороссии и сплочения в одно целое с прочею Россией, малороссийское наречие начало очищаться от проказы полонизмов и с каждым днем более и более сближаться с родным своим русским языком."
Амвросий Добротворский из Нежина писал в феврале 1863 г., обращаясь к украинофилам:
"...Местные внимательные наблюдения сказали бы вам совсем другое. Они убедили бы вас, между прочим, что нашему малороссу простолюдину гораздо понятнее общерусский наш язык, нежели сочиняемый вами книжный украинский. Причина в том, что первый есть язык естественный, временем выработанный, а потому язык живой, до известной степени чистый, общеупотребительный и современный; а ваш книжный украинский - есть язык или совершенно искусственный, или слишком местный, (полтавский, черниговский), значительною долею слов и оборотов своих давным-давно устаревший и следовательно свое время отживший... "Основа" очень кстати к каждой книжке своей прилагает объяснение неудобопонятных южнорусских слов. Без этого словаря, действительно, не понять бы малороссийских сочинений, помещаемых в "Основе", не только великороссу, но и малороссу."
Вот на такие и им подобные высказывания самих же малороссов и ссылался министр Валуев. Но здесь допустимо возражение, что эти публикации, проходившие российскую цензуру, могли и не отражать истинного положения дел, их авторы могли быть людьми, предубежденно настроенными по отношению к украинофильству, и П.Валуев опирался на мнение не большинства, а лишь незначительной группы, взгляды которой совпадали с его собственными.
Поэтому обратимся к произведениям известного украинофила, историка и публициста ХIХ в. Михаила Драгоманова, в которых он говорит о состоянии украинского языка и литературы в описываемый нами период, а также о распоряжении министра Валуева 1863 г. Работы эти были опубликованы за пределами России и, естественно, что российская цензура никакого воздействия на них не оказывала. Для М.Драгоманова события 60-х годов ХIХ в. не являлись предметом исторического исследования. Он сам был их современником и непосредственным очевидцем.
М.Драгоманов отмечал, что просматривая тогда литературу, посвященную делу народной школы на Украине, он ознакомился со всеми спорами про права украинской литературы вообще, и убедился, "що вся справа поставлена в Россіі фальшиво власне через те, що єі перенесено з грунту загально-культурного на національний." Одни говорили, что украинцы это особая нация и поэтому должны иметь право на особую литературу; другие говорили, что украинцы вовсе не нация, "а хиба провінціяльна одміна",и поэтому никакого права на особую литературу, тем более на официальную, не имеют. Было и среднее мнение, которое высказывали московские славянофилы (Вл.Ламанский, Ив.Аксаков), что украинцы могут иметь литературу элементарную, для "домашнего обихода", но на эту формулу нападали и русские державники (как Катков), и украинофилы, как Кулиш. "Прочитавши ці спори, а також звівши суму того, про що дійсно писали по украінському самі украйінофіли (сам Шевченко писав навіть свій дневник по россійському), я вивів, що даремно було й споритись про права украйінськоі літератури при тій малій силі, яку вона показала, та що на той час рямки "домашняго обихода" були для неі скорше за широкі, ніж за вузькі." Сами украинофилы обычно пользовались общерусским языком, а к простонародному наречию стали обращаться в своих художественных произведениях, посвященных народной жизни, на рубеже ХVIII - ХIХ вв. Начало этому положил Котляревский.
"...тоді наші Котляревські почали писати нашою простою мовою. Алеж і вони не думали, що творять осібну від російськоі національну літературу й не мали претензіі бачити мову остатньоі в школах по крайній мірі в висших, в судах і т.п."
"Тенденціі провести мову украйінску в школи, суди і т.д. почали забирати собі в голови тілько невеличкі украйінофільскі кружки з 40-х років під впливом думок західно славянских національних рухів."
Научные же труды украинофилы писали на общерусском языке и это было вполне обычным явлением и до издания всяких запретительных указов.
Указывая, что запрет 1863 г. не исключал возможности печатать по-украински не только беллетристику, но и научные труды, а запрещал только духовную и научно-популярную литературу, Драгоманов спрашивал: "Чомуж ні один украйінский учений не видав наукового діла за ті часи?" Далее, закон о печати 1865 г. давал всякому возможность обойти предварительную цензуру, печатая в Петербурге и Москве книги в 10 листов, и несколько лет этот закон добросовестно исполнялся. "Чому ні один украйінский письменник не пробував скористуватись тим законом."
При оценке циркуляра 1863 г. следует рассматривать его не изолированно, и тем более не с применением норм нынешнего дня, а в историческом контексте того времени, когда он был издан. В своей работе "Чудацькі думки" М.Драгоманов приводит примеры из практики передовых европейских стран и показывает, что действия российского правительства в языковой сфере не являлись чем-то исключительным, а были для того времени явлением вполне обычным. Россия лишь только следовала примеру Европы.
К тому же до 60-х годов ХIХ в. политика централизации имела в России не национальный, а государственный характер. Централизм национальный проявился впервые только после 1863 г., но и это проявление имело свою конкретную причину - польское восстание.
"І після Катерини II централізм у Росіі був більше державним, ніж національним, аж до самих 1863-1866 рр. В перший раз проявив ся рішучо централізм національний у Росіі після польского повстання 1863 р. коли Катков виголосив характерні слова: чому ми не мусимо й не можемо робити того в Польщі, що Франція робить в Альзасі, а Прусія в Познані?
В словах сих ясно видно, що обрусеніе не є система, котра витека з духу національного Великорусів, або зі спеціально російского державного грунту, а є по крайній мірі на добру частину наслідуванєм певноі фази всеевропейскоі державноі політики."
М.Драгоманов повторяет: "Тілько з 1863 р. уряд російский кинувся вороже на всяку украійнску тенденцію."
"Тількож тр**а сказати, що рішучоі опозиціі, навіть осуду уряд не визвав серед загалу інтелігенціі на Украйіні."
И причина этого заключалась в том, что идея национального единства всей Руси не была навязана сверху правительством, а глубоко коренилась в народном сознании украинцев, и поэтому сравнивать отношение к русской национальной идее украинцев и, например, поляков, было совершенно неуместным.
М.Драгоманов, сам будучи украинофилом и понимая, что навлечет на себя гнев и обвинения в предательстве, тем не менее счел необходимым обратить внимание украинофилов на этот факт. Он указывал, что приравнивание "обрусения", например, Польши к "обрусению" Украины безосновательно. Пусть бы даже наука признала, что украинская национальность не только такая же отдельная от "московской" как польская, но как немецкая или даже финская, то из этого все-таки не выйдет, что "обрусение" Украины все равно, что "обрусение" Польши. В Польше национальная отдельность и право на автономию чувствуется не в ученых кабинетах, а всюду в жизни и проявляется всякими способами среди польских мужиков, как и среди панов и литераторов. На Украине не так. Даже запрет 1863 г. препятствовал, например, Костомарову печатать в России по-украински Библию и популярно-педагогические книжки, но не запрещал ему печатать по-украински "Богдана Хмельницкого", "Мазепу" и т.д. Почему же он писал их "по-московскому"? Почему пишут "по-московскому" научные произведения все теперешние украинские ученые, даже патентованные украинофилы? Почему сам Шевченко писал "по-московскому" повести или даже интимный "Дневник"? - спрашивал Драгоманов. Очевидно потому, что все эти интеллигентные украинцы совсем не так ощущают свою отдельность от "москалей" как, например, поляки.
"Який же резон ми маємо кричати, що "зажерна Москва" вигнала нашу мову з урядів, гімназій, університетів і т.і. закладів, в котрих народня украйінска мова ніколи й не була або котрих самих не було на Украйіні за часи автономіі...?"
Итак, Михаил Драгоманов признавал, что украинцы (малороссы) не сознавали своей отдельности от великороссов в той степени, как это имело место по отношению к другим народам; признавал, что общерусский литературный язык не рассматривался тогда украинскими интеллигентами и даже убежденными украинофилами как чужой, иностранный язык, что сами украинофилы при написании своих произведений более охотно пользовались общерусским языком, чем языком украинским, который они же и создавали.
Так следует ли удивляться и возмущаться по поводу приведенных царским министром Валуевым слов, если справедливость мнения "большинства малороссиян", на которое он ссылался, "весьма основательно доказывал" один из наиболее авторитетных украинофильских деятелей Михаил Драгоманов.
Само по себе украинофильство в то время никакой политической силы не представляло, и некоторые российские газеты подшучивали над "Московскими Ведомостями" Каткова, который предупреждал о кроющейся в украинофильстве опасности: "...у страха глаза велики, говорят они; украинофильство - такая ничтожная партия, что над ними можно разве только смеяться..." Однако силы, стоявшие за украинофильством и стремившиеся использовать его в своих интересах, были вполне реальными и опасными. Поэтому Катков, отвечая на адресованные "Московским Ведомостям" упреки в "преследовании украинофилов", писал:
"Пусть нас считают алармистами [...], но не перестанем указывать на опасность, хотя бы только еще зарождающуюся; мы лучше хотим быть похожи на того моряка, который, заметив на небе черное пятнышко, принимает меры против бури, нежели на того, который начинает убирать парус, когда налетел шквал."
Таким образом, после ознакомления с общей политической ситуацией, сложившейся в России в начале 60-х годов ХIХ в., а также с содержанием документа, направленного министром внутренних дел Петром Валуевым министру народного просвещения Александру Головнину в июле 1863 г., становится вполне очевидным, почему украинские историки так упорно избегают приводить его текст в полном объеме.
Сделав это, им пришлось бы признавать, что появление циркуляра 1863 г. было обусловлено не какой-то органической враждебностью российского правительства к украинофильству, а тем, что украинофильство использовалось поляками как политическое орудие в борьбе против России; и что стремление поляков употребить в своих целях языковые различия между жителями Малороссии и Великороссии, встречало решительное неприятие со стороны большинства самих же малороссиян.
Конечно, если бы такие выводы не соответствовали действительности, украинские историки имели бы возможность их аргументировано опровергнуть, не прибегая к умолчаниям и подтасовкам. Но прекрасно понимая, что сделать это они не в состоянии, что П.Валуев по существу был прав, и при объективном рассмотрении вопроса желаемого пропагандистского эффекта достичь не удастся, упомянутые историки не нашли ничего лучшего, как скрыть содержание документа и извратить смысл слов министра Валуева. Политическая целесообразность взяла верх над научной добросовестностью.