Обещал вернуться ко дню рождения дочери — жена пленного нацгвардейца из Кривого Рога
Фото: Первый Криворожский
Журналисты Первого Криворожского поговорили с его женой, Екатериной Чемерис.
«Мой муж очень хороший и прекрасный человек, я еще не встречала таких людей, как он. Какими бы ни были у него ситуации в жизни, он всегда будет с улыбкой на лице. Даже там, в Мариуполе, когда на Азовсталь сбрасывали бомбы, он всегда звонил мне и улыбался», – говорит Катя.
Люди из стали
Василий говорил жене, что у него все хорошо. Прежде всего интересовался, как чувствуют себя дети и жена. Даже там, на Азовстали, думал, что с его семьей.
Впервые связь с Василием исчезла 1 марта, когда Мариуполь был в полной блокаде. Он редко выходил на связь один раз в 4-5 дней, это была буквально минута-две. После того как узнавал, как обстоят дела в семье, он рассказывал о себе и ребятах из его группы. Василий всегда просил Екатерину позвонить женам и мамам его побратимов, сказать, что с ними все хорошо, они держатся и борются.
Полностью связь исчезла с ним 15 мая. Накануне выхода из Азовстали в плен он позвонил по телефону Кате и прислал фото. На фотографии был Василий и его сослуживцы.
«Ходили слухи о том, что их будут сдавать в плен, я об этом спросила мужа. Он сказал, что это неправда и прислал фото со словами, что все живы, все хорошо. Посоветовал меньше смотреть новости», — вспоминает Катя.На тот момент Василий уже знал, что они будут сдаваться в плен, но пытался успокоить жену, потому и не рассказал, уверена Катя.
«Даже на Азовстали он знал, что его ждет, но переживал за меня. Он сделал все возможное, чтобы я лишний раз не нервничала», — объясняет криворожанка.
Позже Катя узнала от командира, что мужа перевели в колонию Еленовки и он находится в плену. Связи с ним больше нет.
Дети ждут отца
«В течение пяти месяцев я не слышу голос своего мужа, восемь месяцев, как моего мужа нет дома. Он поехал на ротацию, попал на войну, и мы вместе с детьми ждем его из плена», — говорит Катя.
У семьи двое детей. Дочери 7 лет, сыну – почти 3 года. Дети постоянно спрашивают, где папа. Дочь понимает, что такое война, но она каждый вечер плачет и спрашивает, когда папа вернется, ведь он обещал быть дома на день рождения — 16 июля. Сын все время ждет отца и на каждый звонок домофона он реагирует: “Папа пришел!”.
Когда Василий ехал на ротацию, сыну было чуть больше 2 лет. Он еще плохо разговаривал. И когда мужчина последний раз выходил на связь, он услышал, что ребенок говорит полными предложениями. Катя услышала в его голосе боль. Василий сказал: "Я все пропустил, я не вижу, как мои дети растут".
"Мы с детьми его ждем почти 8 месяцев и сколько ждать еще, мы не знаем", — говорит Катя.
Борьба за возвращение
Катя с родственниками и близкими других военнопленных устраивают митинги в Кривом Роге, ездили в Киев и Одессу на мирные акции.
“Каждая из нас кричит обо всех защитниках Мариуполя. Мы будем делать все возможное, чтобы Украина увидела лицо всех защитников. Там были пограничники, морпехи, наши ребята из Кривого Рога. Они первыми приняли бой, ведь находились в Мариупольском аэропорту, который был обстрелян в первый день полномасштабной войны. Многие ребята из нашей части пали там”, — говорит Катя.
Родственники не знают, какое у пленных моральное и физическое состояние. Сейчас похолодало, вещей нет, продуктов нет, никого туда не допускают, уверена Катя.
Международный Красный Крест должен был каждый день посещать пленных, проверять условия и отчитываться, но уже 5 месяцев родственники не могут добиться от России даже подтверждения, что их родные в плену.
“ООН и Красный Крест обещали быть гарантами безопасности, а сейчас они эти гарантии не выполняют. Либо они не слишком добиваются, либо делают не все возможное. Мы только знаем, что наши родные живы. Они прошли этот ад в Мариуполе, сейчас они в таком же аду находятся”, — говорит Екатерина.Освобожденные 21 сентября пленные рассказали об издевательствах, о том, что их морили голодом, не давали воды. Ребята вернулись с ранениями, с переломами, худые, со следами избиения. Ввиду этого родные тех, кто все еще находится в плену, очень переживают.
«Нужно кричать обо всех защитниках Мариуполя. Они все должны быть дома. Сначала они за нас там боролись, теперь мы должны бороться за них здесь», — уверена Катя.